«Так вот где она живет, - подумал Ангел. - Запомним». Он висел в воздухе, на уровне 4 этажа, напротив окон её квартиры. Нет, он конечно мог зайти внутрь, и дверь для этого ему была совершенно не нужна, но его сдерживало чувство такта, впитавшееся в саму сущность его. «Она не моя подопечная, и я не имею права вторгаться в её жизнь».
За окнами пятиэтажки шла неторопливая, вечерняя жизнь. Кто-то готовил ужин, кто-то смотрел телевизор. На пятом этаже выясняли отношения под громкую музыку. В окне третьего этажа курил какой-то мужик. Его Хранитель сидел рядом, на окне и болтал ногами, не забывая посматривать вокруг. На одном из балконов женщина развешивала белье. По двору, в сгущающихся сумерках, пьяный мужик брел домой. Придерживая пьяницу под локоть и направляя шатающееся тело в нужную сторону, его Хранитель устало и зло отмахивался от мелких бесов, с хохотом кружащихся вокруг.
Ангел висел под окнами уже три часа. Крылья стали уставать. «Да, - мелькнуло в голове, - пьянки даром не проходят». Оглядевшись, он выбрал дерево, напротив балкона, и опустился на ветку.
До сих пор он так и не осознал, что она одна. Такого никогда не было. По крайней мере, он не мог вспомнить, встречал ли когда-нибудь подобное. «И спросить некого, - с досадой подумал Ангел, - О таком могут знать только Архи». Но отправляться в Чертог ему совершенно не хотелось. Тем более что в его ситуации, это было равнозначно самоубийству.
«Думай, думай, думай! - злился он на себя, - Должно же быть какое-то объяснение! Что могло случиться? Хранитель был, нить есть. Вдобавок, она стала на ноги. Значит, её научили, помогли подняться и не упасть. Но кто? И почему он исчез? Он не мог, не должен был исчезнуть!» Бросить своего подопечного на пол пути - такого не было никогда, с начала мироздания! Одна только мысль об этом была противоестественна самой сущности Хранителя. «Человек - это дитя Творца! Образ и подобие Его! Душа же, есть венец творения Его, и мы созданы во имя защиты и спасения её! - всплыли в памяти слова наставника, - Хранитель и душа, связаны неразрывной связью, порвать которую способна лишь Черта!»
«Да, но нить не порвана. Её отпустили!!! Оставили!!! Но как?.»
«Стоп... Лишь Черта способна порвать нить... Или же заставить отпустить её... Но раз она здесь, кто же ушел за Черту?» И тут Ангел понял.
Порой, любовь кого-то из родственников к младенцу бывает столь сильна и столь безгранична, что застилает все вокруг. Для Хранителя просто может не остаться места и тогда, его роль невольно берет на себя тот смертный, чья любовь и забота достойны того. Они с младенцем, что называется «на одной волне». И сохраняя эту связь, их души гармонично дополняют и защищают друг друга. Сами того не осознавая, они делятся всем пережитым и пройденным в этой жизни и, неосознанно, освобождают своих Хранителей от их долга. «Но в таком случае, душа смертного должна быть гораздо старше и такой же чистой и яркой. А может быть и такой же Перворожденной!.. - мелькнула догадка. - Ну что же. Это многое объясняет». В этом случае, смертный Хранитель, уходя за Черту, просто отпустил нить, чтобы не отдавать боль и горечь ухода своему подопечному. «Да. Ситуация.»
Внезапно Ангел поймал себя на мысли, что ему весьма небезразлична её судьба. «Хм.» Старое, почти забытое, за время изгнания чувство, снова затеплилось где-то там, в глубине. «Нет! Хватит! Я уже отметился.»
*
Тем не менее, окончательно из вида Ангел её не выпустил. Работы у него все равно нет, а в запой возвращаться уже не тянуло. Незаметно для него самого, её появление как-то само, легко и просто заполнило ту гложущую пустоту внутри него, которую он пытался залить все это время. Да, горечь и осадок остались, но отошли на задний план, подернулись дымкой. В его бытие появился хоть какой-то смысл.
Сущность Хранителя брала своё. Сотворенный для защиты и спасения, он не мог не откликнуться на призыв одинокой души. А она взывала. Перворожденная буквально кричала о помощи, впервые оставшись одна. Без охраны и Наставника. Без совета. Сама того не осознавая, она оставляла за собой слишком яркий свет своих поступков, мыслей, деяний и помыслов. Она жгла себя всю, без остатка, но не убывала. Слишком сильным было её желание жить и любить.
Сущность брала своё. Крылья посветлели, а перья улеглись ровными рядами. Белым он не стал, но и на прежнего изгоя уже не походил. Он уже ушел с мирской пищи, почти незаметно для себя переборов пристрастие к выпивке и никотину. Целыми днями он только и занимался тем, что восхищенно любовался изменениями свечения её ауры, переливами всех оттенков радужного спектра, от искристо-желтых всполохов счастья до ярко-красных вспышек гнева.
Нет, на контакт с ней Ангел не выходил, не смел, но незримо следовал везде. Ему нравилось наблюдать за ней, нравился её образ жизни, её мысли. На её волне он буквально купался в чистых и сильных эмоциях. Все-таки Перворожденная душа - это действительно прекрасно. Она не умеет чувствовать вполсилы, она еще верит в чудо, невзирая на получаемые рубцы и ожоги. Она познает эмоции, как ребенок познает мир, ударяясь и обжигаясь, пробуя на вкус и запах все, что видит. Трудно, но никто не говорил, что жить - легко... Но сила чувств Перворожденной глубока и всесильна, как океан. Это потом, если она не определиться и уйдет на второй, а то и третий круг, душа огрубеет и научится пропускать сильные эмоции мимо. Не разрушая себя. На последующих кругах все может стать гораздо хуже.
И все же, с Хранителем не в пример легче. Скоро будет год, как он её встретил, а Ангел все еще терзался с выбором. С одной стороны, он не имел права самостоятельно принимать такие решения. Да еще и с Перворожденной! Достаточно и того, что он уже накуролесил.С другой стороны, одинокая душа - это же чрезвычайное происшествие! Так и до беды недалеко. И никто, кроме её Хранителя, именно ЕЁ, не сможет отвести беду. Другие Хранители вообще не обращают внимание ни на кого, кроме «своих» душ или тех, кто может им навредить. А сам он сообщить Архам об этом не может, по вполне понятным причинам. Замкнутый круг.. Но бесконечно так продолжаться не может. Однажды придется сделать выбор, каким бы трудным не оказался путь, на который он укажет.
А пока он ежедневно нес дежурство рядом с «подопечной».
*
Это началось стихийно. Беда никогда не приходит одна. Но началось настолько незаметно и обыденно, что даже он ничего не заподозрил.
Сначала мелкие неурядицы на работе. Мелочь здесь, досадное событие там, оставившее маленький, но неприятный осадок.. Завистливый взгляд коллеги, оставивший почти физически липкий след, сгоряча оброненная фраза, рабочий спор, перешедший на личности. Каждое - микроскопический укол в невесомую ткань души. Маленькая брешь в защитной стене.
Затем заурядные «мелочи» по пути домой и дома. Отдавленная в маршрутке нога, брошенное в сердцах, сквозь зубы, бранное слово, престарелая соседка по подъезду с такой же престарелой шавкой... Это только кажется, что ничего серьезного в подобной ерунде не может быть. Но когда это следует одно за другим... Снежинка ложится к снежинке, снежинка к снежинке... Тихо и неспешно. Даже красиво. Пока, однажды, превысив критическую массу, не сорвется вниз тысячетонная, мертвая и страшная в своей беспристрастной слепоте, лавина, равнодушно перемалывающая все на своем пути.
Что-то зрело в её душе. Что-то нехорошее. Все её попытки избавиться от негативных эмоций приносили лишь поверхностное облегчение. Но осадок внутри оставался и накапливался. «Перворожденная. она не знает, как оградить себя от этого. Она не может этого сделать, это задача Ангела!»
А снежный ком нарастал с угрожающей быстротой. Частота мысленной связи днями дрожала почти без перерыва, как струна. Ссоры с близкими, конфликты на работе, плохая погода, внеплановые счета и штрафы... Ангел буквально сбился с ног, пытаясь хоть как-то разрулить ситуацию, но все было тщетно. Он не её Хранитель!
Последней «снежинкой» стал разрыв с любимым человеком. Все произошло ярко, сильно и быстро. Последний укол разорвал душевную ткань, высвободив все то, что копилось годами. Ангел потрясенно закрыл глаза... Лавина пошла...
Ей было по настоящему плохо... Он видел это. Аура была рваной, края походили на обугленную бумагу, а ровный свет прерывался багровыми всполохами. Она шла в ночи, не видя перед собой дороги, в голове сумбур, несвязные обрывки мыслей и... Боль... Боль была страшной... Даже не будучи связанным с ней, Ангел буквально кричал от наполняющей её горечи, идя поодаль. «Остановись! Не надо! Не рви себя так!!!» Не слышит... Он же не её Хранитель, у них нет Нити, он не может отвести часть боли на себя!..
Что-то мелькнуло впереди, в тени. Ангел, ослепленный болью Перворожденной, поначалу не обратил внимания. Шевеление повторилось...
ТЕНЬ!!! Проход в преисподнюю! И бесы, напряженно поджидающие сломленную фигурку, потеряно шагающую по прямой! И неестественно пустынная улица! Ангел прозрел...
Чистая душа! Лакомый кусок для приспешников Князя Тьмы! Будучи не в силах даже приблизиться к ней, дабы не погибнуть от мощного, истинного света Творца, заложенного в новую душу, низшие выстроили череду событий, ослабивших Перворожденную. И теперь она сама идет на их зов! А он так и не понял!!!
Застилая собой хрупкий силуэт, между ней и Тенью распахнулись тяжелые, серые, со стальным отливом крылья.
- Иди своей дорогой, изгой! - насмешливо прошипел один из бесов, оскалив мелкие зубы.
«Душа же, есть венец творения Его, и мы созданы во имя защиты и спасения её!.. И Он посылает нас для защиты детей Его от врагов Его...» - пульсировало в голове. Руки сошлись, и Светоч, полыхающий на обеих ладонях Ангела, с ревом взметнулся вверх, превратившись в двуручный клинок из белого огня.
- Я - Хранитель! - прогремел голос...
*
...остановившееся время Реальности вновь потекло. Ангел устало развел ладони, погасив Светоч, и пошатнулся. Он сжег его и себя почти дотла, но выполнил то, ради чего был сотворен. Крылья устало сложились за спиной. Все... Тень скоро закроется. Некому больше её держать... Досадно саднили порезы и мелкие укусы по всему телу.
Неровные шаги за спиной совсем близко. Обернувшись, Ангел увидел её. По-прежнему, ничего не замечая, она продолжала двигаться на зов безысходности. Тень еще не закрылась!
НЕТ! Не осознавая, что делает, он рванулся к ней, навстречу. Руки сами привычно подхватили нить, крылья нежно, но властно обняли за плечи, создавая защитный полог. Мало. Мало! Она все еще идет вперед! Перворожденная слишком сильна для ослабевшего Ангела! Поднять её лицо, заставив распахнуть глаза и Взгляд... В самую глубину души, в самое сердце... Всего себя вложить в него, без остатка. «Нет! Не делай этого! Не надо!.. Тш-ш-ш. Тихо, тихо... Спокойно, девочка, спокойно... Посмотри на меня! Вот так! Вот и умница, вот и молодчинка! Все будет хорошо, я обещаю, я с тобой, я рядом.» Карие глаза, смотрящие поначалу сквозь него, потрясенно моргнули и наполнились слезами. А потом она села прямо на асфальт и расплакалась.
Он без сил опустился рядом, уронив голову. Все... Теперь действительно - все. Нить спаялась и разорвет её только Черта. Обратного пути нет. Весь вопрос только в том, сколько понадобится времени Архам, чтобы узреть фатальное нарушение Закона и пресечь его... Теперь уже окончательно.
*
Доносившиеся слева рыдания, через некоторое время превратились во всхлипывания и стали понемногу стихать. Ангел не вмешивался, пусть выплачется. Иногда полезно, не надо все держать в себе. Когда слезы кончились, протянул крыло и ласково провел им по её плечу. «Ну? Успокоилась? Вот и хорошо... Пойдем домой».
Архи - каратели прибудут, рано или поздно, но довести её до дома он обязан. Он же теперь Хранитель! Пусть всего на час, не важно. Его долг - уберечь и оградить от всех невзгод.
Она попыталась встать, но без сил опустилась назад. «Попробуй еще разок. Попробуй еще!» Так, аккуратно приподнять за плечи, подставить локоть, обнять крылом. «Это ты сама, ты сильная, ты будешь жить дальше. С этим или без этого, но НАДО жить, пойми!» Аура, тускло светилась только по контуру тела. Ангел застонал, в бессильной ярости закрыв глаза. «Плохо! Она же почти сожгла себя изнутри!»
Только бы успеть, только бы довести! «Ну, давай, маленькая! Ты сможешь!»...
...
Через час, когда до дома остались какие-то 100-150 метров, силы оставили её окончательно. Он еле успел опустить её на скамейку. Она спрятала лицо в ладонях и замерла. Он сел рядом. Контур ауры уже не просто потускнел, а подернулся дымкой, как пеплом. «Борись! Борись за жизнь!» Бесполезно, она ничего не хотела, в том числе и жить.
«Дать ей силы. Только где её взять самому? Выжат до капли. Если только...» Дар! У него остался Дар! Ну и что, что без него он не жилец, плевать! «Только живи! Слышишь? Только ты живи!!!»
Собраться, взять за руки, посмотреть в глаза, открыть Взгляд и... Душа стала наполняться нежной теплотой и светлой грустью, которая остается после всех житейских передряг. Отгремели грозы, отбушевали страсти, и в душе осталась только тихая грусть, потому, что надо жить... Надо жить дальше! Ради тех, кому ты дорог, ради тех, кто дорог тебе...
...
Она очнулась на скамейке. Последнее, что она помнила, это тот самый скандал и очень смутная дорога домой. Но все уже как-то приглушенно. Вроде бы она еще плакала. Тряхнула головой, отгоняя все прошедшее, оглянулась и, хлюпнув носом, достала косметичку. «Нет уж! Фиг ему! Надо быть сильной!». Посмотрела скептически на свое отражение, тряхнула челкой и, грустно улыбнувшись, устало пошла к подъезду. Но, не дойдя, обернулась. Странно... Такое чувство, как будто что-то забыла... Да нет. Нет там ничего. Показалось...
...
Ангел сидел, привалившись спиной к скамейке, не обращая внимания на неловко зажатое крыло. Ему уже было все равно. Главное, она будет жить. Он смотрел, как с каждым шагом её аура выравнивается и светлеет. Все таки, Перворожденная - это прекрасно! Когда она обернулась, ему показалось, что она смотрит ему прямо в глаза... Нет. Показалось. Нить, растягиваясь, уходила за ней, и он чувствовал, как в её душе крепнет уверенность в своих силах. А прошедшее? Что ж, одним душевным шрамом больше...
...ослепительно белый свет резанул по глазам. Перед ним, на «нейтральном» расстоянии возвышался его бывший наставник, Арх Симон. За ним, красноречиво стояли еще два Архангела, сожалеюще, но в то же время осуждающе глядя на Ангела. Что ж... Сюжет понятен и без слов. Шутки кончились.
- Изгой! - сильно, но мягко прозвучал звучный голос Симона, - Осознаешь ли ты, что поступил вразрез с самими устоями мироздания? Самоличный выбор души, насмешка над Светочем, презрение к вердикту совета Архангелов и, наконец, утрата Дара! И не просто утрата, а передача его смертной!
- Да, - устало и серьезно ответил Ангел.
- Осознаешь ли ты, что воздастся тебе по деяниям твоим?
- Да.
- Что ж. Ты сознательно пошел на нарушение Закона. Закон, как и Бог, един для всех! Ты приговорен к Исходу. Тебе ясен вердикт совета?
- Да, - устало произнес Ангел, а про себя подумал - «Кончайте уже скорее с этим».
- Это не всё. Ты приговорен к Исходу на землю, в плоть смертного. По твоим деяниям Совет верит, что ты способен исправиться и, доказав это, в течение жизненного цикла, ты сможешь возвратиться в Чертог. Тебе все понятно?
- Да. - «Жаль... Больше я её не увижу... Стертая память и тело младенца... Жаль!»
- Сожалеешь ли ты о содеянном?
- Прости, наставник, но нет!
- Приступайте, - произнес Симон, отступая в сторону.
Архангелы шагнули вперед. Наблюдая, как Светоч с ладоней взмывает ввысь и обретает форму клинков, Ангел осенил себя знамением и прошептал, - И все-таки я её Хранитель!
За секунду до Исхода, он успел заметить, что ладонь наставника направлена на него, а в глазах мелькает лукавая улыбка. Потом свет стал нестерпимо ярким и взорвался...
*
Сергей сидел в кафе, подперев рукой голову и смотрел на Светлану. И как он раньше не заметил её? Точнее сказать, не замечал, что она такая... такая... Светка что-то оживленно рассказывала, жестикулируя и обращаясь к нему, а он лишь рассеянно кивал и, как завороженный, смотрел на неё. Буквально пару месяцев назад с его глаз будто пелена спала, и он с удивлением обнаружил, что на самом деле души не чает в этой хрупкой девушке. И где он раньше был? Как он жил все это время, так скучно и неинтересно?
- ... и представляешь, у меня как будто второе дыхание открылось! Домой пришла, глаза заплаканные, а на душе так спокойно... И действительно, я стала легче к этому относиться! Вот скажи, ты веришь в переселение душ? Сереж? Сергей, ты меня слушаешь?
- А? Да, извини... Отвлекся...
- Нормально! Я тут ему расписываю все, а он...
- Просто, когда я с тобой, мне так хорошо на душе, что я забываю обо всем на свете! Правда, Светуль! Ну, не обижайся...
- Хорошо, не буду. Ну что, пойдем?
Выходя из кафе и открывая дверь, Сергей обратил внимание на ворону, которая почти на бреющем полете летела над пешеходами в их со Светкой направлении. «Сумасшедшая какая-то!» Внезапно, не задумываясь, он сложил руки рупором и поднес ко рту. Ворона шарахнулась в сторону и, истошно работая крыльями, стала набирать высоту.
- Ты чего? - удивленно спросила Света.
- Не знаю, - удивленно ответил он, - Само как-то вышло. Раньше так никогда не делал.
Слева донесся приглушенный мат. Коренастый мужичок в пальто, оттирал носовым платком испачканный рукав и костерил на чем свет стоит все воронье племя. Светка хихикнула в ладошку и потащила Сергея вперед.
- А еще у меня соседи сверху, с пятого этажа, представляешь, каждую ночь куролесят. Ужас! Днем молчат, а ночью ругаются. Прямо вампиры какие-то...
- Угу.
- А сосед снизу постоянно курит. Дышать нечем абсолютно. Кошмар просто!
Сергей шел рядом со Светланой, рассеяно поддакивал, и думал. Думал о том, что близко знаком с ней, без году неделя, а такое ощущение, что встретил давно и горячо любимого человека. Бывает же...
Неожиданно он ощутил беспокойство и интуитивно повернулся к Светке. Как раз вовремя, чтобы подхватить споткнувшуюся девушку.
- Ой! Сейчас бы растянулась! Успел!
- Почувствовал просто...
- Ну ты, прямо, как мой Ангел-Хранитель! Спасибки!
- Да не за что! Хм... А насчет Ангела мне идея понравилась!
- Здорово! Тогда будешь моим Ангелом?
- Конечно!
- А я тогда буду твоим добрым Ангелом!
- Договорились!
- Ну что? Пошли?
- Пойдем...
Света, держась за руку Сергея, уже начала мечтать вслух, что раз уж они теперь Ангелы, то неплохо бы завести в таком случае небольшое личное облачко и непременно розового цвета, а он окинул взглядом небо, который день подряд затянутое серыми тучами и вдруг увидел маленький кусочек ослепительно-синего света. Солнечный луч скользнул по его лицу, и тучи снова затянулись.
«А все-таки это по-настоящему здорово, - подумал он, - провести свою жизнь, оберегая и окружая заботой любимого человека»...
*
Архангел Симон чуть заметно улыбнулся одними глазами. «Ты понял, мой мальчик! Ты все правильно понял!..»
(с) Паселентизатор
